18 день месяца Ясного Солнца 482 года Старой эры
Многие из освобождённых рабов приходили к прорицательнице, но чаще чтобы получить от неё совет, а не узнать о своём будущем. Теперь же, когда Валерис остановилась в деревушке, расположенной на реке Мъёлхе, к ней выстроилась целая очередь из посетителей, в связи с чем ей выделили дом старосты, размер помещений которого соответствовал десяти шагам от одной стены до другой. Но не неудобства волновали Валерис, а все те люди, в чьи судьбы она должна была заглянуть по их же просьбам. Когда к закату пятого дня её пребывания в этом месте в дом зашла босоногая рабыня-северянка в платье, сшитом из разных лоскутков, прорицательница двинулась ей навстречу. Та, как и многие девушки, прижимала ладони к животу и потупляла взгляд. Знать такие как она всегда хотели одно и то же – как поступить с нежеланным ребёнком. Валерис, в свою очередь, давала им один совет на всех, ибо была твёрдо убеждена, что зародившаяся жизнь ни при каких обстоятельствах не должна быть прервана. На этот раз прорицательница углубилась в свои мысли, выставила руку внутренней частью ладони вперёд, и скользнула по воздуху, не дотронувшись до живота, в котором ещё не угадывалось наличие плода. Обычно в такие моменты взгляд Валерис становился отстранённым, а губы слегка подрагивали, прежде чем произнести что-либо. Заметив, что радужка её глаз охватывает всё глазное яблоко, помощница прорицательницы шибко выпроводила девицу за дверь.
-Ветви потянутся к горну, сплетутся воедино,- произнесла Валерис,- не сгорят в огне, да только оплавятся. Капли упавшие кольцами станут. Одно – дыханием зимы, другое – яростью небес. Третье эссенцией самой земли пропитается, а последнее – над силами незримыми возобладает. Разойдётся мощь затвердевшая по всему свету; на многие пальцы кольца сядут, но недолго на руках носителей останутся. Когда час настанет, небо на восемнадцать дней облаками затянется, и они воззовут к новым хозяевам, но зов их не для ушей каждого. Многих вдов и сирот породят, храбрецов беспалыми сделают. Задурят ум людской, покуда не найдётся сила их превосходящая. До тех пор одни несчастия сеять будут, ибо не успокоятся, руки разыскивая.
Когда Валерис замолкла и пришла в себя, то жестом велела помощнице вернуть девицу обратно. Так она и поступила, нагнав рабыню и приведя её в дом старости. Прорицательница, не рискнув дотронуться до неё, сдержанно ответила на заданные ранее вопросы:
-На север не возвращайся – добра от этого никому не будет. Сына ни читать, ни писать не учи. Следи, чтобы в путешествия не отправлялся и подмастерьем кузнеца не становился. Также сестёр по беде не разыскивай и плодов их печалей.
Она никогда не давала обоснования своим советам, поэтому северянке пришлось покинуть её, задаваясь ещё большим количеством вопросов. Даже не касаясь девушки, Валерис смогла увидеть то, что не хотела знать. Было важно, чтобы рабыня выполнила все её наставления, иначе в раздираемом войной мире, вздохнувшим по её окончанию, воцарится новая угроза, а их и так уж не счесть. Узнанное тяжким грузом легло на плечи прорицательницы.
-Не послушается?- деликатно спросила помощница, держась от Валерис в стороне. В таком состоянии её лучше было не тревожить. Очевидно, ещё один занавес пал, явив той нечто особенное, относящееся не к их поколению и ни к следующему, но прорицательница чувствовала себя в ответе за всё, что существовало и ещё только приближалось к своему осуществлению.
-Не послушается,- тягостно ответила Валерис и вышла из дома старосты. Скверных предсказаний на этот день было достаточно.