6 день месяца Свежих Трав 377 года Старой эры
[float=right]
[/float] Дождь шёл, не переставая, вот уже не первую неделю. Река Кана вышла из берегов, но всадники, тем не менее, продолжали свой путь. Лошади шагали вперёд по горло в воде, и стоило отдать должное этим скакунам-храбрецам, смело идущим вперёд, не взирая на буйство природы. В народе это явление уже успели приписать ярости фазмов, которые, по мнению населения, лишившись своих магических природных границ во время Дымного года, укрылись дождевой завесой. Сражения разражались то тут, то там, так что, даже если ливни и были результатом действий извергов с Великой Восточной Доминии, то в них было мало толку. Альянс Свободного Мира отступал на шажок, но затем неизменно делал два вперёд. Но до победы было ещё ох как не близко – уж кто-кто, а Валерис знала это наверняка.
Саврасая лошадь под прорицательницей двигалась неспешно из-за накатывающих на неё волн, но была не менее решительной, чем всадница на ней. Валерис одной рукой держалась подрагивающей рукой за длинную гриву, другой прижимала к груди драгоценную вещь, замотанную в невзрачные ткани и плохой, облезший кусок меха – на такой даже отчаявшийся вор не позарится, ибо постороннему человеку даже мысль в голову не пришла бы, что в нём может находиться что-то ценное. Прорицательница промёрзла до костей; ледяным холодом липла к её тонкому, но уже немолодому стану бедняцкая одежда. Кто-то из солдат подшучивал над нею и награждал дурным словцом, иные предлагали остановиться и разжечь костёр, чтобы согреться, но Валерис настойчиво продвигалась вглубь территорий фазмов, потому что должна была нагнать того, кто во всех смыслах находился на передовых союза терранцев, иссаан и амаи. К тому же, она опасалась, что кто-то мог бы прознать об её истинных мотивах сложившегося путешествия, так как это сулило большую опасность для прорицательницы вплоть до преждевременной гибели. Но угроза, поступающая со всех сторон, если и охватывала сердце Валерис и сжимала его вполне понятным, присущим всем людям страхом, то не настолько сильно, чтобы она отказалась от своей затеи. Слишком многое было на кону, хоть текущему поколению это могло быть и невдомёк.
В один момент, уже приближаясь к берегу, когда казалось, что всадникам уже ничего не угрожает, грязевая вода ударила лошадь прорицательницы в грудь. Кобыла заворочала головой, её ноги унесло в бок, и вдруг для Валерис земля с небом обменялись местами. Её помощница, едущая впереди, резко обернулась, точно почувствовала что-то неладное, выкрикнула имя прорицательницы и повернула назад, после чего ловко соскользнула вниз и помчалась к упавшей женщине. Когда она оказалась рядом, Валерис сидела на коленях с опущенной головой, совсем не обращая внимание на потоки воды, хлещущие её. Когда помощница попыталась поднять прорицательницу на ноги, та лишь чудаковато дёрнула головой с залитыми синевой глазами.
-Я была на берегу реки,- не слишком громко, но отчётливо сказала она,- и Ильрахель был по другую сторону. Многие столпились длинною вереницею перед ним, и он снял с себя полупрозрачную корону, передал её следующему, а тот - тому, кто стоял перед ним. На шестом из них корона обрела форму, упала на землю, разбилась надвое, да покатилась до самой реки, где предпоследний поднял её. Воздел на голову одну половину и шагнул в реку; та разошлась алыми потоками. Потянулся ко мне, сорвал с моих одеяний рукав и вытянул нити. Их передал тем, кто был с ним, и те запылали изнутри алым пламенем. Кто-то улыбкою расцвёл, кто-то омрачился, но все затем ветром обернулись, ввысь устремились и кровавым дождём пролились, и та река бурной сделалась, яростной, так что охватила всё, что рядом с нею было.
Когда Валерис очнулась после видения, помощница подала ей руку, но она ещё минуту посидела в воде. Дыша так, словно она только что вплавь перебралась через реку, прорицательница собралась с мыслями, поднялась самостоятельно и вцепилась в плечо помощницы, сдавливая кожу цепкими ногтями сквозь тонкий плащ.
-Мы должны найти его поскорее,- молвила Валерис,- если он не наденет её, наденут другие, и будет лишь хуже.
Прорицательница, всё это время прижимавшая к груди своё единственное имущество, неуклюже развернула мех и ткань. Обруч с металлическими заострениями, который она везла Ильрахелю в надежде уговорить его перенять у Терранской Ассамблеи полагающуюся ему по праву власть, при падении разделился на две ровные части. Кожа на ладонях Валерис окропилась кровью, быстрой струйкой сбежавшей вниз и перемешавшейся с грязной речной водой.
